От войны до наших дней

В преддверии 60-летия Великой Победы редакция публикует выдержки из писем директору Всеволожского государственного музея Марине Семеновне Ратниковой.

Их автор - Нина Александровна Дзагилер. 15-летним подростком – она мужественно встретила все тяготы прифронтового Всеволожска. В 19 лет жена военного летчика - она в 1944-м уехала в Грузию.

На протяжении всей своей жизни Нина Александровна мечтала увековечить подвиг всеволожцев в годы Великой Отечественной войны. На склоне лет, старая женщина пережила вторую трагедию, которую пережили все мы – развал великого государства. Оказавшись «за границей», она почувствовала, что блокада снова окружила русских людей. Пережить это Нина Александровна не смогла.

«Уважаемая Марина Семеновна! На протяжении многих лет я обращалась и в горком комсомола города Всеволожска к тов. Орлову, и в Смольный, чтобы составить летопись комсомольцев поселка Всеволожский в годы блокады.

В то время я, 15-летним подростком, кроме учебы в школе на Колтушсском шоссе, оставшись без родителей (мама умерла в 37-м, а отец погиб в 42-м), мечтала об одном: «Как помочь своей Родине?» Наш молодой педагог – Петриашвили Елена Семеновна, организовала вместе с нами отряд помощи фронту. Собирали в Румболовском колхозе ботву турнепса, капусты, картошки и закладывали в силосные ямы.

29 августа 1941 года в нашей школе организовали госпиталь. Секретарь райкома партии Молчанов попросил нас помочь медикам бороться с дистрофией и цингой. И вот, всеволожские девчонки: я, Фаина Васильева и Женя Петрушенко, варили раненным бойцам хвойный отвар, «зеленые щи» из хряпы, собирали клюкву на Вагановских болотах. А по вечерам ухаживали за раненными. Делали перевязки, стирали бинты. С тех пор не могу переносить запах крови. Работали без денег. Так все заработанное перечисляли в фонд обороны. Так продолжалось до января 1942 года, пока меня умирающую от голода не подобрали на улице».

26.09.1988 г.

«Вспоминая свою комсомольскую юность, хочется сказать о всеволожских парнях и девчатах, которые «горели», а зачастую и «сгорали» в пламени военных лет.

В январе 1942 года первый секретарь Всеволожского райкома комсомола добровольцем ушел на фронт. Девушка, которая его сменила, «завела» нас шефствовать над авиаполком Преображенского, который располагался в Доме отдыха пекарей (Дом 43-х Героев). В середине 42-ого ее сменила Нина Котова, сейчас она Кучерова. В 43-м мы с ней давали концерты в честь прорыва блокады. А уже полное освобождение мы праздновали в райкоме, когда им руководил молодой, контуженный на фронте парень – Бергер.

Мечтаю собрать материал и передать в ваш музей, о комсомольцах поселка Всеволожский в период блокады Ленинграда. Многое может рассказать Екатерина Александровна Николаевская, жена председателя райисполкома тех блокадных лет».

24.10.1988 г.

«С Новым годом, Марина Семеновна! Весной 1942 года секретарь райкома комсомола сказала, что в Доме отдыха пекарей живут летчики. Молодые ребята, почти наши сверстники, они ведут тяжелые бои, несут большие потери, охраняя ленинградское небо. Нужно морально помочь им. И мы решили открыть клуб. Он располагался там, где сейчас Дом книги. Он был закрыт с первых дней войны. Открыли мы замок клуба, вошли туда, и как - будто снова вернулись в довоенную счастливую жизнь. Лозунги, транспаранты, экспозиции о жизни мирного поселка создавали эту иллюзию.

Мы нашли патефон, пластинки. Убрали и украсили зал, вытерли пыль. Через некоторое время пришли ребята в темно-синих форменных кителях. Это было наше первое знакомство с летчиками Преображенского. Саша Пресняков пригласил меня на танец…

Представляете! Гремит канонада под Ленинградом и у Ладожского озера, немцы кричат и пишут, что город вымер, а мы, наперекор всем немцам и смертям танцевали вальс».

27.12.1989 г.

«Марина Семеновна, не верьте, что в Грузии беспорядки. У нас, как везде в Советском Союзе».

16.05.1990 г.

«Добрый день, Марина и Женя!

У меня страда. Собираю падалицу и варю компоты. Надо как–то приспосабливаться к овощному рациону. Мясо подорожало в несколько раз. В магазинах его нет. Что за перестройка такая?

Обещала внуку показать Ленинград. Но теперь – вряд ли. Сын уехал в Америку. Недавно звонил – расплакалась.

Пишите, что у вас».

24.07.1990 г.

«Сильно болела. Почти нигде не бываю. Кроме рынка. Картофель 5 – 6 рублей за кило! Раньше кормила кошек рыбой по 50 копеек, сейчас варю старый геркулес.

Что творится? Как – будто весь мир взбесился. Никуда и ни во что не вмешиваюсь. Каждый день варю овощные консервы, чтобы зимой не умереть с голоду».

7.11. 1991 г.

«Извините, что долго не писала. Живем как на войне. Она уже идет. Из Абхазии бегут грузины и русские. Бегут целыми деревнями. Гремят выстрелы, льется кровь.

Зима снежная. Батареи холодные. Жить беспросветно надоело. Дети: и сын и дочь в Америке. Мне уезжать некуда. А жить страшно. И страшно читать лозунги: «Грузин! Если у тебя русская мать – позор тебе!» Или: «Русские не уезжайте! Нам нужны рабы и проститутки!»

Война идет уже между грузинами. Недавно врагами нации объявили мегрельцев. Это, все равно, как в России объявить врагами жителей Поволжья, которые окают.

Недавно в автобусе подрались. Я закрыла лицо перчаткой и отвернулась к окну. Боялась, что достанется мне - русской. Тяжело и обидно. Что сделали с Родиной?»

22.01. 1993 г.