От сумы да от тюрьмы не зарекайся…

Кто не был — побудет, кто был — не забудет

После нищего военного детства жизнь казалась всё лучше и светлее, и не верилось, что кто-то сможет довести нас до сумы. А реформаторы смогли!:(

Честно говоря, мы и сами наделали много глупостей. Были наивными и неподготовленными. Зато за годы перестройки все мы «поумнели» и в большей или меньшей степени стали шкурными эгоистами.

Но теперь другая беда — проще простого вляпаться в криминал. Да и власть всё круче закручивает гайки, грозя простому русскому человеку тюрьмой то за славянофильство, то за коммунальную немоготу.

И опять не верится в угрозу тюрьмы и неволи. Авось прорвёмся. Бог не выдаст — свинья не съест.

Однако, на Бога надейся, а сам не плошай. Пора учиться и на своих ошибках, и на чужом опыте. За неимением «Курса Арестантской Безопасности» (авторы, ау!), ниже приведены развёрнутые аннотации нескольких публикаций о тюремных правилах не только в России, но и (для разнообразия) в Израиле и США.

В России каждый четвертый человек за свою жизнь так или иначе сталкивается с тюрьмой.

Группа поддержки заключённых при храме "Живоносный Источник". - Программа Народного радио „Народный интерес“ от 26.10.2005. (отрывок)

Тема передачи: Состояние тюрем в России.

Гости студии: президент фонда „Социальное партнерство“ Любовь Васильевна Волкова и председатель общественного совета при министре юстиции России по вопросам уголовно-исполнительной системы Валерий Васильевич Борщов.

Ведущая: Татьяна Федяева.

Любовь Волкова: Самое большое количество тюремного населения в графе от 500 до 700 человек на 100 тысяч – это Россия, Белоруссия и "любимые" всеми нами Соединенные Штаты Америки. В самом ужасном состоянии находится наша Россия. … Говорить о том, что какой-то злоумышленник пытается устроить в России геноцид, конечно, мы не можем, поскольку паранойей не страдаем. Это получается из-за состояния нашего общества – и духовного и экономического. Одно наложилось на другое. Я остановлюсь на духовном состоянии, на огромной коррупции. Дело в том, что правоохранительная и судебная система, следственные органы все время жалуются на то, что у них низкая оплата труда, а им тоже хочется жить. Понять их можно. Они все специалисты, юристы, а живут на грани бедности, честно говоря. И вот что они делают для повышения своего собственного благосостояния. Очень часто используют какие-то предлоги для того, чтобы хоть кого-то засадить, возбудить уголовное дело, а дальше смотрят: заплатят – не заплатят. Заплатил – хорошо ему, значит, дело дальше не пошло. Не заплатил – и человек уже никуда не денется, он уже садится в тюрьму. Вот – несправедливость нашей судебной системы, которая, в конце концов, сводится к тому, что наши колонии, особенно следственные изоляторы, переполнены. Причем уже стали появляться люди, которые понимают, что скорее можно продать даже квартиру, но только высвободить из лап этой системы своего близкого человека. Посмотрите вокруг себя: обязательно кто-нибудь из ваших знакомых уже попадал в эту жуткую систему и эта система известна. Там существуют тарифы. Чтобы не посадили, нужны очень большие деньги.

Татьяна Федяева: Вы хотите сказать, что это часть коррупционного механизма?

Любовь Волкова: Да. Поскольку в нашей стране уровень коррупции очень высок, это неминуемо сказывается на этой системе. Эта часть нашего государства работает, как закрытое акционерное общество.

Татьяна Федяева: Чем выше уровень коррупции, тем больше требуют?

Любовь Волкова: Да. Потому что требуют суды, требуют следователи, требуют юристы, адвокаты. Очень многие заинтересованы в том, чтобы человек попадал в эти тиски, и дальше он должен или просто расплачиваться, или он пополнит статистику, и за это тоже звездочки на погоны идут и наблюдается рост благосостояния. Им выгодно сажать. Это не выгодно нам, гражданам России. …

О "маленьких хитростях", помогающих выжить

Леонид Амстиславский. Невольные записки (отрывок)

Почти никто из нас никогда не рассказывает на воле, через какой ад мы проходим здесь. Во-первых, мало кто поверит в реальность, в возможность всего происходящего. Во-вторых, просто стыдно! Стыдно признаваться женам, родителям, любимым, детям в том, что тебя низводили до состояния животного. Что тебя ставили на колени, клали мордой в грязь, ковырялись в заднице в поисках несуществующей "малявы" и "торпеды"... Стыдно говорить об избиениях, при которых даже не кричишь, а воешь, о прилипающем к телу грязном белье, которое негде ни выстирать, ни высушить. Да стоит ли все перечислять? Стыдно и бессмысленно.

Я постараюсь без излишних эмоций рассказать о некоторых сторонах нашей "жизни" здесь, о "маленьких хитростях", помогающих выжить, о том, что на протяжении лет является нашим ежедневным бытом.

Заранее благодарю Вас за готовность уделить время этим запискам. …

В израильской тюрьме

Андрей Север. От сумы да от тюрьмы не зарекайся!
(ниже представлен конспект статьи, опубликованной в газете "Новости недели", Израиль)

Мой опыт общения с людьми, впервые попавшими за решетку, говорит о том, что иметь хотя бы минимальное представление об этом просто жизненно необходимо.

Прежде чем рассказывать о жизни в израильской тюрьме, мне бы хотелось вкратце сообщить о том, как я ''дошел до жизни такой''. Сначала постараюсь ответить на вопрос, на первый взгляд далекий от основной темы: ''Зачем я, взрослый мужчина, русский по национальности, приехал в Израиль?'' Как ни странно, мне до сих пор ответить на него трудно однозначно. Скорее всего, причин несколько, причем идеи сионизма среди них нет - это точно. Как, впрочем, и чисто экономических, корыстных соображений.

Если говорить о жизни в России до отъезда, то к сорока годам у меня, можно сказать, было всё необходимое: семья, друзья, квартира, дача, машина, гараж, работа по специальности и приработок, который позволял время от времени покупать что-то ценное для дома или раз в год отдыхать вместе у теплого моря.

О том, что моя жена - еврейка, я, конечно, знал. Но многие ли в советские времена обращали внимание на национальность потенциального супруга?!

Решающими в пользу эмиграции для меня оказались два довода. Во-первых, в школе, где учились наши дети, и в районе, где мы жили, среди подростков начала распространяться наркомания. Нам было просто страшно за здоровье и будущее детей. Во-вторых, после десяти лет семейной жизни при отсутствии явных разногласий весомым аргументом стал вопрос сохранения семьи: или мы едем вместе, или - развод, и каждый живет своей жизнью. В конце концов, желание сохранить семью оказалось для меня решающим, хотя я довольно ясно представлял, с какими трудностями нам всем придется столкнуться в новой стране.

Наша ''абсорбция'' в Израиле была такой же, как, наверное, у большинства ''русских'' эмигрантов 90-х годов: сначала муж работает ''нон-стоп'', а жена активно учит иврит, потом - наоборот. Обычно на это уходит несколько лет. Уже на второй день после приезда я ''запрягся'' в непривычную для себя работу: мыл полы, убирал мусор, сортировал газеты, перевозил мебель, мыл и ремонтировал квартиры и машины. Через два с лишним года вся семья, кроме меня, прекрасно владела ивритом, а жена подтвердила диплом врача и начала работать по специальности.

Постепенно накопившаяся усталость, раздражение и недоразумения вызывали сначала мелкие семейные трещинки, которые в конце концов превратились в гигантские разломы. Результат семейных ссор был катастрофическим: наш брак рухнул, дети остались без отца, а я оказался в тюрьме с весьма приличным сроком. Моя бывшая жена, с которой мы прожили больше десяти лет, подала в полицию заявление о том, что я настолько плохой муж и отец, что меня следует изолировать не только от семьи, но и от общества.

Мои слабые попытки оправдаться в полиции и в последующих судах ни к чему не привели. Основные причины: незнание иврита и израильских уголовных законов, а также абсолютное недоверие ко мне со стороны правоохранительных органов. В общем, я на себе испытал явно неравноправное положение мужчин и женщин в израильском законодательстве и судопроизводстве, а также понял, что такое презумпция невиновности по-израильски.

Если судить по количеству заключенных, отбывающих тюремные сроки из-за семейных конфликтов, в результате которых супруга обращается с заявлением в полицию, такие случаи очень и очень часты. Поэтому мне хотелось бы поделиться с ''начинающими израильтянами'' своим, увы, печальным опытом. Возможно, это будет предостережением для обеих сторон в семейных конфликтах.

^{Далее - конспективно}

Вас могут, например, пригласить на беседу, по ее результатам предъявить обвинение и арестовать. Или наоборот - сначала арестовать и некоторое время не допрашивать, не предъявляя никакого обвинения, спокойно ожидая, пока вы сами не созреете для ''чистосердечного'' признания. Самым неприятным и непредсказуемым в этом случае оказывается это растяжимое ''некоторое время'' - от нескольких часов до нескольких суток и даже недель. В последнем варианте потребуются все ваши моральные и физические силы для того, чтобы не сообщить следователю ничего существенного без предварительного разговора с адвокатом.

Первоочередные задачи:

•   Необходимо заранее найти адвоката и авансировать его предполагаемые услуги.
•   В момент ареста: ни в коем случае нельзя оказывать физического или словесного противодействия представителям власти.
•   Самое сложное: найти общий язык с соседями по камере, - будь то такие же бедолаги, как и вы сами, или законченные преступники и наркоманы.
•   Следует быть готовым к тому, что первую ночь или первые несколько дней и ночей вам, возможно, придется провести на бетонном полу без постельных принадлежностей и даже без матраца.

Основные заповеди, которые следует соблюдать в тюрьме, не новы: ''Не верь, не бойся, не проси!''

Не надо бояться тюрьмы, если уж вы в нее попали. Теперь на своем опыте вы сможете убедиться в том, что вы далеко не первый и не последний, кому предстоит это выдержать, сколько бы дней, месяцев или лет ни продолжалось для вас лишение свободы. Поэтому относиться к этому нужно не как к скоропостижному завершению жизни, а как к ее весьма неприятному, но все-таки продолжению. Лишения свободы не следует бояться по нескольким причинам: во-первых, в тюрьме вы не одиноки и находитесь среди людей, в сущности, таких же, как и вы сами. Во-вторых, многократно проверено и доказано: никому в тюрьме не придет в голову унижать и оскорблять именно вас, если, конечно, вы сами не будете этого делать с другими. Или не уподобитесь тряпке, о которую любой желающий может вытирать ноги. В самом деле, у вас нет причин бояться, но и расслабляться тоже не стоит. Тюрьма - это, конечно, не институт благородных девиц, но и не свалка ''отбросов общества''. Разумеется, в тюрьмах сидят не только ''белые воротнички'', попытавшиеся обмануть государство, или неосторожные водители, совершившие аварии, но также убийцы и грабители, насильники и наркоманы. В общем, не расслабляйтесь, будьте осмотрительны и осторожны, постарайтесь спрятать свой страх как можно глубже внутрь себя и до выхода на свободу никому его не показывайте, даже самому себе (потренируйтесь перед зеркалом). И если вам это удастся сделать, то неприятностей и проблем будет намного меньше.

Невозможно заранее предусмотреть и просчитать все ситуации, в которых вы можете неожиданно для себя оказаться ''крайним'', виновным или должником, это приходит с годами и опытом. Тем не менее, ''простое, но золотое'' правило все-таки существует: не спешите выполнять что бы то ни было, действуйте на основе установки, что в тюрьме торопиться некуда - то, что не сделано сегодня, можно сделать завтра или даже послезавтра, а то и вовсе забыть. Вначале обдумывайте со всех сторон даже мелкое дело, в крайнем случае, советуйтесь с более опытным сокамерником, которому вы доверяете больше других, с тем, кто поможет вам разобраться в сложной ситуации. Ни в коем случае не обращайтесь к охранникам и социальным работникам, к начальникам отрядов и другим представителям администрации - это, как говорится, последняя остановка. После нее у вас уже не будет возврата к таким же заключенным, как вы сами.

Кроме основных заповедей, есть еще несколько правил, придерживаясь которых можно относительно спокойно отбыть свой срок, не сталкиваясь с неприятностями.

•   Не играть ''на интерес'', независимо от вида игры или величины ставки. Просто играть - можно, ''на интерес'' - нельзя.
•   Постарайтесь не вступать в спор с кем бы то ни было и не выступать в качестве свидетеля одной из сторон. Неважно, о чем спор: то ли небо голубое, то ли вода мокрая, сможете ли вы десять раз присесть или подтянуться на перекладине. Не спорьте - и всё!
•   Старайтесь внимательно следить за происходящим вокруг вас.
•   Очень осторожно относитесь к различным просьбам, особенно если они связаны с посещением чужой камеры, передачи чего-либо другим заключенным или в другие отделения тюрьмы.
•   Постарайтесь ускорить течение времени. Любое занятие оценивайте в зависимости от того, ускоряет оно или тормозит период заключения. Сами занятия могут быть любыми: работа, спорт, чтение, хобби - на усмотрение и с разрешения тюремной администрации или полицейского участка, где вы проводите не самые лучшие дни, месяцы или годы вашей жизни.

Не забывайте о том, что ваша жизнь пребыванием в тюрьме не заканчивается. Многие люди стали известными и даже знаменитыми в период заключения, не говоря уже о тех, кто вышел на свободу, приобретя специфический опыт тюремной жизни и осознав за решеткой истинную цену свободы. Воспользуйтесь периодом вашей несвободы и изоляции от общества, чтобы разобраться в себе самом. На свободе, как это ни парадоксально, свободного времени для этого, как правило, не хватает…

Тюрьма и Россия

Лекция директора Центра содействия реформе уголовного правосудия Валерия Абрамкина (отрывки)

… Дело в том, что в тюрьме сидит простой русский мужик. Может даже, и не простой; если вспомнить Достоевского, можно предположить, что там осела самая энергичная часть общества, мужской его составляющей.

Я уже много раз говорил о том, что когда я попал в тюрьму, то самым потрясающим впечатлением было то, что, видя людей, с которыми я сидел первый год, я совершенно отчетливо понимал, что если каким-то случайным образом поменять тех, кто сидит в тюрьме, с теми, кто ходит на воле, то ни в тюрьме, ни на воле никто этого не заметит. Когда я уже дошел до строгого режима, я понял, что злодеев, настоящих злодеев, на воле гораздо больше. …

А самым ужасным в зоне, демоническим - являются менты. “Демоны” — это менты, администрация. У ментов есть агенты, стукачи. Есть провокаторы, которые возбуждают всякого рода конфликты между заключенными. Есть “прессовщики”: пресс-хаты — это камеры, где сидят специально настроенные администрацией арестанты, и туда сажают человека, которого надо сломать. По самым разным причинам. Иногда даже не для того, чтобы узнать о преступлении, которое он совершил, о его подельниках. Иногда хотят узнать, где лежат общаковские деньги. Иной раз, просто сломать человека надо – совершенно непонятно зачем. Из сломленных выходят самые страшные злодеи. В начале – для арестантов, потом для нас, а, страшнее – для наших детей.

Что касается власти. Один из заключенных, Рянжин, однажды написал мне, вот отрывок из его письма: “Насколько бесправен простой российский гражданин... Я долго думал, с чем бы сравнить или как бы точнее определить его положение. И, похоже, придумал. Простые люди в России — военнопленные. Именно такое к нам отношение. Законы, договоренности — все это существует, но не действует. И жизнь наша, вся наша жизнь зависит от произвола оккупационных властей, от прихоти коменданта. Да и в положении таком мы только потому, что кто-то с кем-то воюет, даже неизвестно, с кем и за что. И вот я думаю: стоит ли добиваться изменений, улучшений в уголовном законодательстве, если власть смеется над уже существующим? Также и мы давайте посмеемся над возможными переменами”.

Грубо говоря, если бы наша власть, в частности, президент Путин, просто бы дали русскому народу пожить, как он умеет, не мешая, это бы и была главная реформа. Главная задача власти — это нам не мешать, но при этом защищать слабого, прийти к бедному, больному, убогому, не дать пропасть бедствующему. …

АМЕРИКАНСКАЯ ТЮРЬМА:
все правила и информация

Сайт "На нарах с дядей Сэмом" и его зеркала, созданные друзьями и родственниками Льва Трахтенберга, являются примером всесторонней заботы о заключённом и служат, по моему мнению, образцами тюремного сайта:

•   Информационная поддержка заключённого: его тюремный адрес, биография, выдержки из писем друзей, публикации в прессе, подписка на рассылку новостей, архивы тюремных записок и интервью, тюремный альбом.
•   Информация о тюрьме и все тюремные правила: правила внутреннего распорядка, переписки, телефонных переговоров, посещений, денежных переводов, подписки на газеты и журналы
•   Ассортимент тюремного магазина,
•   Пояснения о тюремной системе в США: условия досрочного освобождения и др.